Форум Рыбалка в Карелии



Текущее время: Чт мар 28, 2024 16:24


Часовой пояс: UTC + 4 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 12 ] 
Автор Сообщение
 Заголовок сообщения: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Чт дек 27, 2012 19:21 
Не в сети
гуру

Зарегистрирован: Вс апр 19, 2009 10:37
Сообщения: 3177
Откуда: Петрозаводск
Здесь сейчас обсуждают мой рассказ "Смерть старушки" из книги. http://rk.karelia.ru/abzac/smert-starushki/ Судьба его странная - написал его восемь лет назад, он показался мне неудачным и слабым.Поэтому никуда не посылал. В этом году один мой приятель, мнение которого уважаю, сказал, что рассказ на самом деле хороший. Так что - первая публикация :-) :-) :-)

Дмитрий Новиков


Смерть старушки.


"Гораздо больше чем на озеро - река непохожа на море. В озере она может родиться, но никогда - умереть. В море же - умирает всегда. Море торопливо, жадными чужеродными губами глотает сладкую воду земли, превращает ее в свою солёную кровь. И тогда начинается другая, потусторонняя жизнь рек, обречённых на зависимость и растворённость в целом", - а красота вокруг была такая, что совсем не располагала к размышлениям. Он стоял на пологой, гладкой скале, которая была берегом непонятно чего - то ли еще реки, то ли уже моря. Немного выше по течению был шумный рокочущий порог - то есть ещё река. Немного дальше в другую сторону берегов не было вообще - открытое спокойное море. Темно-коричневая, масляно-шоколадная река вливалась в него, растворялась, светлела и становилась свободного, неправдоподобно голубого цвета. Ещё был ветер, вкусный как тёплый хлеб на разломе, как пивной пар в русской бане, как нагретое солнцем багульниковое болото. На другом берегу реки, тоже на скалах, гнездилась пустынная деревня. Серые бревенчатые дома, нахохлившись, прятались в расщелинах, не веря в недолгую благостность угрюмых стихий. А день задорно блестел, подобный кратковременной праздничной мишуре, чей конец известен и неотвратим.
Он стоял на одном месте уже целый час. Никаких сил не было, чтобы уйти, покинуть это дремотное пограничье. Каждая морская волна была новой, непохожей на предыдущую, каждый взрык речного порога нёс в себе иной оттенок горделивого бахвальства. Смерть реки была яркой и праздничной.
Потом вдруг пришла тишина. Как-то разом порог умолк, перестал биться и ворчать. Удивленно, сначала нехотя, а потом все с большим желанием вода повернула и пошла вспять. В растерянности закружились утратившие веру щепки, попадая в маленькие, нестрашные водовороты, скрываясь с поверхности и тут же выныривая обратно. Море вошло в реку. И теперь уже его светлость вливалось в насыщенную пресную черноту. Теперь уже оно изо всех сил вытягивало обветренные губы, и от глубины этого пронзительного поцелуя у человека закружилась голова.

Я спустился к воде и зачерпнул ее ладонью. Еще полчаса назад с удовольствием пил её, теперь же поперхнулся и закашлялся от неожиданной горечи.
- Что, мусокая? - раздался сзади насмешливый голос. На высоком месте, откуда я только что озирал окрестности, стоял и улыбался небольшой человечек, почти карлик. Сразу трудно было определить его возраст - молодое, обветренное лицо и лишь черные останки зубов в широко растянутом, улыбчивом рту.
Я поднялся к нему, поздоровались. У ног гнома стояла объёмистая двухведерная корзина, полная неестественно крупной, глубоким тёмным светом сияющей черники. Бывает редкий чёрный жемчуг, одна жемчужина на миллион. Здесь их было два ведра с горкой.
- Издаля приехал? - спросил не то мальчик, не то старик.
- Да нет, не очень, - а сам подумал, что каких-то пятьсот километров могут стать неодолимой преградой и никогда не позволить увидеть тебе другой мир, непривычный, радостный, морской. И дело не в транспорте, не в отсутствии свободного времени или денег - дело в тебе самом, в том маленьком, секундном и первом усилии, которое всегда так трудно сделать.
- А я здешний. Видишь, чернику щас берём, - гном с удовольствием общался. - Восемь вёдер сегодня взял, - руки его чуть не по локоть были сиреневыми, измазанными ягодным соком.
- Руками собираешь, не комбайном? - не верилось в такую запредельность лесного дара, редкого в прочесанных двуногими пригородных лесопятнах.
- Какой комбайн, всё руками, - он смахнул со щеки комара, - Тинду не купишь?
- Тинду не куплю, не знаю, что такое? - я вдруг почувствовал, насколько смешно это - стоять здесь, одетому в яркий дождевик и новые еще джинсы, и спрашивать у местного, пусть в фуфайке и старых кедах, но ловкого и делового гнома про тинду.
- Ну ты даешь, тинду не знаешь. Рыба эта, сёмга, молодая только. Трех кило не весит, - веселился собеседник.
Я тоже улыбнулся невольно:
- Все равно не надо. Скажи лучше, где тут у вас грибов можно поискать?
- А чего их искать - вот по это тропке иди и бери, - гном махнул рукой вдоль реки, - Ладно, пора мне, пока сезон. Бывай.
Он шагнул в сторону и вдруг исчез среди густого подлеска. Несколько минут я мог слышать треск веток под его ногой, потом все стихло. И опять стало мирно и беззвучно так, как бывает только в лесу, у моря, у реки, когда плеск волн о берег, шум листвы, мелкая поступь внезапного маленького дождя становятся твоим собственным дыханием, и ты не слышишь их, а только чувствуешь, как сладко постанывают до предела наполненные животворным эфиром легкие.

Внезапно я понял, что меня отпустило. Что меня очередной раз отпустило. Что я опять буду жить, потому что дождался, выстоял, перетерпел. Потому что душевная боль это не ума лишенность, а лишь бездонная беда внутри, когда, качаясь на краю, ты пальцы ног бессмысленно, бездумно, отчаянно и жалко напрягаешь, чтоб не свалиться, чтобы устоять.

Ещё немного постояв и прощально оглянувшись на море, я пошел по тропинке, указанной гномом. Экипирован я был по-взрослому - большая корзина для грибов, спиннинг с набором блесен, компас, карта-двухверстка, да еще чехол от резиновой лодки прихватил на случай полного изобилия. Если уж собирать, так все что попадется, с корнем, подчистую. Всегда у меня так - выбираешься в лес нечасто и всегда думаешь, что свалится на тебя столько даров - не унести будет. Но обычно выходишь полупустой, находившийся и надышавшийся, и деревья хитро посмеиваются за твоей спиной.
Тропинка была не из легких. То круто поднимаясь на сосновые горки, то спускаясь в топкую болотину, она порой совсем терялась под огромными, в корчах застывшими коряжинами, среди грубого побоища бурелома или в высокой траве небольших светлых полян. Но радовало глаз и дух - полное отсутствие следов человеческих. Не валялись нигде пустые бутылки и консервные, ржавой жести, банки, не белели издалека стыдные бумажки, не чернели болезненно плоские костровища. Лес стоял важный, девственный, величаво-спокойный, и не было под его ногами людской помоечной суеты. Не хотел я об этом думать, но само собой вспоминалось чадящее марево пригородных пикников, когда посреди разбросанного повсюду мусора, в центре свалочного мироздание сидел венец его - пьяный отдыхающий, и на собранном из подручных обломков костре жарил свою вонючую сосиску, плюясь, сморкаясь и отправляя прочие надобности тут же, под ноги себе и братьям своим.

А еще было радостно мне оттого, что тропинка не отходила далеко от реки. И каждый раз, когда она подбегала к самому берегу, я останавливался на несколько минут и стоял, восхищенный. Я давно не видел таких красивых рек. За каждой излучиной она менялась. То это был бурный порог, где вода туго и пластично переваливалась через отглаженные, отшлифованные ладони скал, и тогда издалека был слышен низкий, спокойный и властный рёв - так в далекой саванне радуется жизни сытый лев. То вдруг течение замедлялось, и жидкая смола воды медленно текла среди низких, в густой траве, берегов. Иногда на реке попадались узкие и острые, словно индейские каноэ, острова, и было видно, как на песчаных отмелях между ними блещет иногда что-то, воображением охотно принимаемое за рыбу. Тогда я разматывал спиннинг и усердно забрасывал во все стороны разноцветные модные блесны с вертушками, перьями и прочими радостями, надеясь поймать таинственную тинду, о существовании которой сегодня узнал. Но река смеялась надо мной мелким раскатистым смешком перекатов, и в сотый раз приходила пустой моя снасть. Только однажды темная тень долго шла за манящим металлом, но понюхав его и, распознав обман, резко ушла в сторону.
Комаров, прочей летучей нечисти не было совсем, и с пустопорожним отчаяньем перекатывались в карманах испуганно припасенные репелленты. Несколько раз я сходил с тропинки и пытался отойти от реки вглубь леса. Но никакой глуби там не было - через несколько сот метров начинались пахучие, солнцем прогретые болота с корявым редколесьем, и я возвращался назад. Поэтому не нужны были ни компас, ни карта - лес ласково встречал меня, вёл роскошными анфиладами многочисленных преддверий и готовился накрыться волшебной скатертью, полной весёлых даров.

Идти, однако, было нелегко. И наполненный запахами и вкусами воздух, вливавшийся в лёгкие и распиравший грудную клетку до ощущения физической какой-то прозрачности, наполненности во всем теле, всё же не мог заглушить упрямую боль в колене. То и дело наступая неудачно на массивные корни, а иногда оскальзываясь на влажных камнях, я не мог сдержать стона, часто замешанного на коротком ругательстве - болело сильно. Не так, конечно, как месяц назад. Месяц назад всё было по-другому, гораздо хуже. Нога скрипела, как у пирата Флинта, болью взрощенная осторожность заставляла неестественно изгибаться при каждом шаге, и тогда отдавало пронзительно в поясницу и крестец, а внутри был холод и страх. Хорошо, что этот страх был не первым в жизни. Хорошо, что я знал - он может когда-нибудь кончиться. Хорошо, что у меня к тому времени был уже опыт.

Немного, километров двести в северу отсюда мы тогда пробирались к морю. Все дороги кончились давно, машину пришлось бросить в каком-то лесном тупике, а за спиной моей, испуганно озираясь на царящую кругом дичь, шли женщина и ребенок. В рюкзаке перекатывались буханка хлеба, банка тушёнки и бутылка водки - сухой паек для пожилых матросов. Из оружия - перочинный нож. Из знаний о здешних местах - рассказ знакомого москвича, охотника и лесного любопыта, о прекрасных дорогах, ведущих в волшебные кущи, где тюлени, белухи и дельфины подплывают к берегу и доверчиво, лошадиными губами, берут корм из рук. Немного позже я понял, что мой друг не мог устоять перед мощью своего талантливого воображения. Сам он здесь никогда не был.
Дорог не было, не было и тропинок. Мрачный еловый лес сменялся густым, щетинистым лиственным подлеском. Продираться сквозь него приходилось как через русскую вековечную действительность - руками прикрывая лицо от ударов и грудью раздвигая подлое прутьё. Чуть расступаясь заросли сменялись мрачными болотами с оконцами стоялой, тухлой воды, застывшей в бесстрастном ожидании. Вокруг вились тучи комаров, мелкий гнус лез во все щели, тяжелыми бомбардировщиками по-хозяйски садились на кожу оводы и слепни.
Мы шли долго, и уже кончались силы. Кончалась вера - себе, компасу, карте. Оставались надежда и любовь. Надежда, что ребёнок сегодня увидит, узнает какое есть тяжёлое, неприступное, долгожданное Белое море. И любовь, в которой стала сомневаться женщина, когда в вялом, спокойном течении жизни ей вдруг померещилось, что нет ничего важнее статуса, что кому-то и зачем-то могут быть нужны оправдания, и что-то может мниться положенным по закону, обряду, привычке, только непонятно, кем оно положено. А забыла она - где находится та трудная свобода, что важнее всех правил, чьи границы чувственны и любовны, чья широта пугает лишь слепых и вялых.
И когда уже подступило отчаянье, когда глаза ребенка стали полны слез, а женщина усомнилась в себе, в земле, в полюсе и магните, в севере и юге, сквозь шум деревьев донеслась игра волн с прибрежными камнями. И тогда продрались через заросли тростника, то закричал кулик, слабый береговой охранник. "Уйди, уйди", - надрывался он смешно и напрасно. Потому что вдруг исчезли усталость и страх, и встали из волн слева Сон-остров, а справа остров Явь, и между ними в далёкое далеко простерлось трудное море, безбрежностью своей выгнав муть и сомнения с души. А потом наступила сказка для них троих, для всех вместе - солёные, вкусные шишки фукуса и неустанными морскими ладонями обласканные камни, залежи мидий и ярко-багровые медузы, морская звезда, неосмотрительно выбравшаяся на отмель, и юркие песчанки, в панике снующие возле ног. Словно старый и блудный друг бродил человек по берегу и показывал своим спутницам все новые и новые чудеса. А девочка погрузила в море ладошки, и в лодочке теплых рук испуганно засуетился мелкий рачок с большими печальными глазами. Слишком маленький для обычной креветки он явно был ее родственником. "Плыви на свободу, младший брат креветки", - немного торжественно сказал ребёнок и разжал пальцы.

Стало быстро смеркаться, и никаких сил не было, чтобы идти обратно. Совсем рядом журчал большой ручей, впадающий в море. На берегу его стояла заброшенная, обгоревшая то ли изба, то ли баня, без крыши, окон и дверей. Была она черная и страшноватая, как незнакомая древняя старуха, бредущая по дороге из неизвестного края. И лишь подойдя поближе, они ощутили тяжелую надежность морщинистых, годами и ветрами изрезанных стен, умную хватку друг за друга толстых бревен и не чуждый ласковой внимательности выбор места. Мягкий берег ручья был усеян звериными следами - лосиные он узнал сразу, большие собачьи показывать никому не стал.
Развели костер прямо внутри сруба. Уже в густых сумерках, ощущая на спине быстрых и проворных мурашек, он быстро нарезал лапника, устелил им угол избы. Ребенок быстро и доверчиво заснул, не доев бутерброд. А взрослые сели около костра, открыв единственную банку и бездумную бутылку. Дым бесплотным водоворотом крутился внутри сруба, ел глаза и выгонял мошку. Они молча сидели и отхлебывали по очереди из горлышка. Он знал, о чем думала она. О мужском предательстве, о нелёгкой женской доле, о прочих подобных вещах, которые давно названы и определены определениями, а потому неполны, ложны, неискренни. Он знал, что сегодня она будет плакать, и бояться, и говорить злые, резкие слова, строить обвинения и находить горькую радость в своем отчаянье. Он знал, что это нужно ей сейчас, и потому молчал. Ведь никак было не объяснить другому человеку - независимо от затверженных норм и правил, заученных мыслей и уверованных обрядов - вокруг расстилается северная ночь позднего лета, и Белое море уже раскинуло свои ласковые сети, в которых запутываешься навсегда, потому что зависимость от этих мест делает тебя сильным и свободным. Потому что эта ширь, этот воздух, эти древние деревья дают тебе право самому решать, думать, чувствовать, словно ты первый на земле человек, и тебе не за что прятаться в своих ошибках, заблуждениях и открытиях. И каждый дошедший сюда берёт это право или отворачивается в испуге, пытаясь после оправдаться нелётной ли погодой, нехоженностью ли троп.

Он сидел и смотрел, как в слезах, но с успокоенным уже лицом заснула первая в мире женщина, и рядом сладко посапывал первый в мире и самый мудрый из живых - ребёнок. Он смотрел на них и допивал упругую жидкость, а вокруг избушки, хрустя ветками, бродила какая-то лесная доброта.
Утром море бросило в них злобный ветер и холодный осенний дождь. Там, где познаешь хоть маленькую толику истины, нельзя оставаться надолго - вместить всю не хватит души, а приоткрывшей её ничего неизвестно про добро и зло. Утром у него распухло колено, и он еле шёл через нахмуренный лес, опираясь на скользкий, словно дохлая рыба, самодельный костыль. Утром гора, в которую они полезли, чтобы сократить путь, стала высотой с Килиманджаро. Утром, посреди гнилого, ржавого болота мягко спустились отчаянье и бессилие. И когда он готов был проиграть - среди деревьев вдруг ярко сверкнула дорога. Там очень красивые дороги, из розового, нежного цвета камня. Там красивые дороги…

Где дорога есть свидетельство человечьих побед, там прихотливая, робкая тропа показывает общную, любовную зависимость друг от друга, брат от брата, лес от леса. Старательно обходя мельчайшие препятствия, она неуклонно проскальзывает сквозь самые лесные места, и по изменчивым изгибам ее сразу видно, куда тянул человека, другого, третьего - до прелести природной жадный взор. Но мне было мало пустых и ярких обещаний. Подхлестываемый странным, каким-то утробно земляным, грибным запахом, я всё быстрее шёл вперёд, и бесплатное зрительное наслаждение всё больше сменялось охотничьим азартом. Дальше всего грибное собирание отстоит от убийства, которое неизменно присутствует при всех других видах общения человека с лесом. Даже ломание берёзовых для веников ветвей, даже сокоточивый сбор ягод несут в себе немалую толику разрушения. Срезая же гриб, этот странный пришелец из иного царства пенициллинов и прочих плесеней, ты как будто дружишься сразу с ним и берешь в попутчики в своём путешествии по привычному тебе миру.

Лес стал меняться потихоньку. Все чаще посреди густых зарослей елей появлялись светлые поляны, искусно обрамленные деревьями лиственными. Иногда же все свободное от щетинившейся тёмной хвои пространство образовывалось лишь одним кряжистым титаном, широко раскинувшим свои корявые, узловатые руки с чуткими, малейшего дуновения трепещущими ладонями. На такой поляне я увидел первый гриб. Траурно-торжественная шляпка и толстая пузатая нога - весь он был гордое и величавое смирение. Нереально большой, но крепкий и свежий - издалека было видно, что наклоненная в легком поклоне голова его снизу состоит из светло-желтой, тугой и плотной мездры. Кругом стоял сильный, свежий и пряный запах, легко заглушающий не только другие запахи, но и звуки. Сам лес застыл, казалось, пораженный великолепием своего создания. Еще не веря удаче, еще медля, еще предвкушая многочисленные ощущение - от чувства плотного, благодарного тела в руке до тугого, обворожительного скрипа разрезаемой мякоти - я медлил, и сердце гулко и азартно билось. Первый гриб, да такой, что делал незряшним все предыдущее долгохождение - я кинулся к нему и тут же услышал под ногой влажный хруст, похожий на всхлип. Одернул сапог и увидел раздавленный грубой, невнимательной ногой еще один, маленький и твердый, чья мякоть на разломе казалась яблочной. Огляделся внимательно - их много вокруг - разных размеров, то открыто стоящих среди травы, то лукаво выглядывающих из-за деревьев, из-под листьев, между коряг. Они, казалось, радуются моему удивлению. Столько белых грибов я не видел никогда в жизни. Тридцать, сорок, пятьдесят на каждой поляне, они торжествовали могущество живой плоти, и роскошеством своим останавливали моё время. Сначала мечась от одного к другому, затем, устав и переходя от семьи к семье уже более степенно, я за полчаса наполнил чехол от лодки, семь раз опорожнив в него корзину. Затем до отказа набил ее. Только тогда немного успокоился и сел перекурить.
Я курил рассудочно, отдыхая. Как ни крути, а табачный дым вкусен. Любой дым вкусен. Даже воспоминаний. Даже худых. Я, видимо, сильно устал от красоты. От постоянной, часами длящейся благости устал я. От моря, от реки этой, от леса. И сам по себе, нежданный, пришел вдруг дым. Гарь взросления. Этапы воспитания чувств.
Школьная раздевалка. Я - октябренок. Верю во всё и всем. Думаю, что война была давно. Умею задорно толкаться ладошками. И удар в пах. Резвый как конь. Такой же резкий. Морским коньком лежу я на полу, а в карманах чужие руки. Мне не жалко было рубля. Я заплатил его, чтобы узнать, что такое "пах".
Следующий этап не буду вспоминать. Насильно. Мне страшно до сих пор. Потом я читал про зубы, которые вылетают при ударе с большой высоты об асфальт. У других, более сильных. А я слабый, я - пионер. Уже меньше веры. Зато кругом весна. И тайное чувство знания - почему-то еще идет война. Кругом. Всех со всеми. Ещё.
Хорошо курить. Хорошо думать. Ведь дальше - армия. Я уже многое умею и ни во что не верю. Я - зольдат. Умею колоть и юлить. За лишнюю порцайку поделаю многое. И как отлично ничего не решать. Я люблю войну.
Потом еще было многое. Ладошка трехмесячной дочки, которая слабо сжала мой палец, когда я пощекотал ее, уходя навсегда. Пустая бутылка и магнитофон с кассетой заразного Башлачева на крыше девятиэтажки, у корней которой - смешное тельце былого друга, вечного подростка. Моргинальная ванна с десятком бесстыже, вперемежку плавающих мужчин и женщин. Питерские кладбища с бетонными квадратиками в ногах неизвестных, многочисленных, чужих. Я не удивлялся. Я уже хорошо знал - не кончилась война.
Уже много позже я ехал в вагоне холодном, зимой. И в тамбуре молча курил. Чужие мне люди, почти что враги, дымили здесь тоже, потом уходили, и спали на полках, в свои одеяла завернуты чутко. А я все курил, мне спать не хотелось. Ко мне рядовой подошел, небольшого росточка. Я сам был таким еще лет немного назад. Стрельнул сигарету, другую. Его я своим угостил коньяком. Он стал говорить про деревню свою, куда едет в отпуск, про веру свою, про родню. Потом про армейскую службу свою, уже сильно пьян. Он был из опущенных - война не кончалась. И очень уж пахли его сапоги, вернее гнилые все ноги сквозь кирзу, шинель, гуталин. Мне стало противно, я стал уходить, а он все сопливил вослед про то - где, когда, сколько раз. Мне не было жалко - война, всех со всеми, всегда, навсегда.
Я долго не спал, не хотел. Еще через час вышел в тамбур. Там, в лужах своих, спал мой гном. Лицом в харчуваньях своих. Открытым, веселым лицом.
Я не знаю зачем я позвал проводницу, мать наверное чью и жену, дал ей денежку, чтоб не ворчала, и вдвоем потащили его, обтерев лишь слегка - в теплоту. Чтоб проспался до нового ада. Завтра должен был снова наступить день.

Я сидел и курил, и незаметно накурился так, что расправившиеся было лёгкие снова сжались в боевой готовности. Захотелось пройти еще немного, чтобы стряхнуть как-нибудь эти печальные мысли. Но есть интуиция, есть, что бы ни говорили прожжёные скептики и атеисты. Сразу, чуть только я начал свое новое, вялое движение - открылась огромная поляна, вернее даже проплешина. С первым же моим шагом неспешно, с нехорошей гибкостью уползла с ближайшей кочки большая серая змея, и я остановился, испуганный. А потом пригляделся внимательней и понял, куда я забрёл, любуясь красотами рек. Прорастали мелкие деревья сквозь обрушившиеся деревянные строения барачного типа. Неприкрыто плешивел посередине большой пятак утоптанного плаца. И даже, о незамысловатость, стойким остовом высилась в далеком углу покосившаяся бревенчатая тренога о четырех ногах. А из далекой деревни всё доносился удивительно слышимый на расстоянии собачий лай…

Скучно и муторно стало мне, и я ушел, повернувшись. Шёл обратно по той же тропинке, но не радовали уже фальшивые, нарочитые красоты. Шёл и не думал уже, а просто тупил в сумеречном чувстве бесполезности. Шёл и вспоминал, про прадеда своего, шпиона и счетчика Сбербанка, лежащего где-то в этих местах в пределах километров пятиста, и про деда своего, капитана смершевого, тоже вспоминал. И понимал, чревом своим чувствовал, что действительно бесполезно всё, что не истребить в себе даже желания войны, потому что глубоко оно в сердце моём. Потому что очень близко, сросшись намертво, сидит оно с тем, что называется верой. Что не нужно бояться этого и противиться, дергаться в попытках понять и объяснить. Что если кричит любая-первая старуха "Распни", то так и нужно, это дело твоё. Так шёл я бессмысленно и бесчувственно, все приближаясь к собачьему несмолкаемому лаю, шёл к детям своим, к реке, тонущей в море, и лишь вспоминалась смешная надпись на вчера увиденной могиле местного погоста. "Здесь похоронена старушка, - было написано кривыми, масляной краски буквами на серой доске, - Ее звали Любовь".


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Пт дек 28, 2012 1:40 
Не в сети
гуру
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Ср апр 21, 2010 18:48
Сообщения: 7082
Откуда: г.Олонец, ныне г.Петрозаводск
Имя: Сергей
павич
Дочитал до середины, завтра остальное осилю :-):
павич писал(а):
Лес стоял важный, девственный, величаво-спокойный, и не было под его ногами людской помоечной суеты

:co_ol: Очень здорово написано :-):

_________________
Побыстрее бы уже первый снег, первый мороз, Новый год, Рождество ,23 февраля, 8 марта,короче,быстрее бы уже лето началось!


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Пт дек 28, 2012 9:54 
Не в сети
любитель

Зарегистрирован: Пт окт 12, 2012 13:12
Сообщения: 151
Откуда: Кемский р-н
Имя: Денис
Похож на старый фотоальбом в толстом переплете.
Нет начала, нет конца. Есть несколько картинок, которые манят и завораживают своими красками, своей открытостью и чистотой.
Я в восхищении!
P.S. Угадал со временем - именно долгими декабрьскими вечерами/утрами хочется помечтать о лете и путешествии на северный край света.

_________________
Пошли мне, Боже, такую рыбу, чтобы хоть раз не надо было врать!


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Пт дек 28, 2012 11:04 
Не в сети
Модератор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Вс май 21, 2006 19:12
Сообщения: 13459
Откуда: Петрозаводск
Имя: Андрей
Рассказ же в книге есть...

_________________
Изображение


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Пт дек 28, 2012 12:30 
Не в сети
гуру

Зарегистрирован: Вс апр 19, 2009 10:37
Сообщения: 3177
Откуда: Петрозаводск
Зато не у всех еще есть книга :-) :-) :-)
Извини, наверно, лишнего пропедалировал. Хотелось больше привлечь внимание к обсуждению на Республике, но там как-то слишком весело складывается :-)
Больше не буду :smu:sche_nie:

БумеР
unvisual

Большое спасибо за мнение. :DR:


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Пт дек 28, 2012 23:00 
Не в сети
гуру
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Ср апр 21, 2010 18:48
Сообщения: 7082
Откуда: г.Олонец, ныне г.Петрозаводск
Имя: Сергей
павич писал(а):
он показался мне неудачным и слабым.Поэтому никуда не посылал. В этом году один мой приятель, мнение которого уважаю, сказал, что рассказ на самом деле хороший

Дочитал :-):
Voland писал(а):
Рассказ же в книге есть...

Да, точно есть, не дошел до него пока. Читаю по 1-2 странички на сон грядущий :-):
Дима, а как ты определяешь, хороший сказ или не очень?По отзывам? Ну на вкус и цвет..... Заберу книгу в Олонец на праздники, сам дочитаю и дам бате почитать, пусть он оценит, он у меня гурман :-):

_________________
Побыстрее бы уже первый снег, первый мороз, Новый год, Рождество ,23 февраля, 8 марта,короче,быстрее бы уже лето началось!


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Сб дек 29, 2012 9:32 
Не в сети
Модератор
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Вс май 21, 2006 19:12
Сообщения: 13459
Откуда: Петрозаводск
Имя: Андрей
БумеР
А тут в моем понимании все просто - некоторые рассказы из книги читаются на одном дыхании, к ним тянет просто, а некоторые очень тяжело. И не потому что непонятно, а просто как-то тяжело.

_________________
Изображение


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Сб дек 29, 2012 17:28 
Не в сети
гуру
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Ср апр 21, 2010 18:48
Сообщения: 7082
Откуда: г.Олонец, ныне г.Петрозаводск
Имя: Сергей
Voland
:du_ma_et: надобно дочитать Димона книжку до конца, а вот потом, уже сравнивать( это я про себя) :-): А насчет тяжела не тяжела, да, тут ты прав :-):
павич писал(а):
Скучно и муторно стало мне

:-): :-) :-)
павич писал(а):
Шёл и вспоминал, про прадеда своего

павич писал(а):
Шёл обратно по той же тропинке

Ох уж эти тропинки :-) :-) :-)
:-): Димыч, с Наступающим тебя :!: Жму краба :DR: :DR: :DR: :DR:

_________________
Побыстрее бы уже первый снег, первый мороз, Новый год, Рождество ,23 февраля, 8 марта,короче,быстрее бы уже лето началось!


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Сб дек 29, 2012 22:23 
Не в сети
гуру

Зарегистрирован: Вс апр 19, 2009 10:37
Сообщения: 3177
Откуда: Петрозаводск
Серёг, и тебя с наступающими! И всех нас :!: :!: :!: А на вопросы разные смогу ответить разве что на рыбалке :-ok-: Никто пути пройдённого у нас не отберёт!


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Вт апр 02, 2013 21:27 
Не в сети
гуру

Зарегистрирован: Вс апр 19, 2009 10:37
Сообщения: 3177
Откуда: Петрозаводск
Ну вот, и московская критика подтянулась :-) :




Андрей РУДАЛЁВ
«Карта души», начерченная лезвием ножа
версия для печати (100348)
« ‹ – › »




Дмитрий Новиков. В сетях Твоих. — Петрозаводск: Verso, 2012.



Прекрасный рассказчик из Петрозаводска Дмитрий Новиков сделал по нынешним временам достаточно большой перерыв. Предыдущий сборник его рассказов появился в издательстве “Вагриус” аж в 2005 году. И вот под занавес 2012 года в столице Карелии вышла новая книга “В сетях Твоих”. Это также рассказы, объединенные темой Севера, причем некоторые из них уже появлялись в сборниках Новикова.

В существующей литературной ситуации, когда если ты не выпускаешь книгу раз в год, то о тебе попросту могут забыть, писательская стратегия Новикова представляет особый интерес. Она вовсе не движется издательскими и рыночными императивами, а строится через категорическое отрицание лжи, выплавляется из боли: слово проживается лично. В эссе “Новые поморские сказы имени Шотмана, или Мифы "нового реализма"”, которое также присутствует в книге, столпы своего писательского кредо Новиков определил так: “Радость. Боль. Жизнь. Правда”. Он говорит о необходимости “вчувствованной внимательности к жизни”, “любовном любовании ей”, “предельной, а порой и запредельной искренности”, “сопереживания, жалости, боли, иногда через отрицание их” и бегства от любой неискренности.

Конечно, все это можно записать в разряд просто громких и красивых выражений, писательского самолюбования и хвастливой рисовки перед читателем, если говорить обо всем этом безотносительно текстов. А именно в них, собранных в книге “В сетях Твоих”, Дмитрий Новиков показывает постепенное вживление всех этих тезисов в плоть рассказа и вместе с тем — обряд-путь инициации, преображения героя-рассказчика, который развертывается через приобщение, постижение Севера.

В соответствии с постулированными принципами творчества, новиковские рассказы — это своеобразные хроники пограничных состояний, которые наиболее ярко проявляются в походах на Север, к Белому морю, в проявлениях любви, человеческой страстности. Русский Север у Новикова — как раз та необходимая ситуация, где правдиво высвечивается настоящая сущность, естество человека.

В рассказах сборника важное место занимает движение, путь, как пространственный, так и духовный. Отсюда через карту проложенного маршрута раскрывается и “карта души”. “Имея над головой всего лишь небо, а под ногами только землю или воду”, ты становишься господином себе, получаешь свободу воли. Встаешь на свой путь инициации: “В дороге ты чист, потому силен и уязвим”. Этот маршрут пугает. Если путь — это “повторение шедших пред тобой”, то душа — “путь навстречу боли”.


http://magazines.russ.ru/druzhba/2013/4/r15.html


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Вт апр 02, 2013 23:44 
Не в сети
гуру

Зарегистрирован: Пн июн 01, 2009 20:24
Сообщения: 6962
Откуда: 11111
Имя: 111111
павич писал(а):
Ну вот, и московская критика подтянулась

Болеют что ли ?

_________________
:ze_le_ny:


Вернуться к началу
 Профиль  
 

 Заголовок сообщения: Re: Смерть старушки
СообщениеДобавлено: Ср апр 03, 2013 9:32 
Не в сети
гуру
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Ср фев 10, 2010 15:30
Сообщения: 4155
Откуда: СПб
Имя: Олег
павич
Вот хоть убейте, а в аудио исполнении мне нравится намного больше. :nez-nayu:
Сейчас перечитал и сравнил со своими ощущениям от прослушки. :du_ma_et:
Вот когда читаешь - мозги ворочаются, ты что-то мыслишь, думаешь, отмечаешь, замечаешь какие-то уловки писателя. Командирское прошлое видать не даёт спокойно воспринимать. :nez-nayu:
А когда слушаешь, да если ещё и за рулём. :ps_ih: Иногда и комок к горлу подступает, и слеза наворачивается. И в какой-то момент начинаешь ловить себя на мысли, что уже и не слушаешь вовсе, а переносишь ситуацию на себя, начинаешь подменять героев на своих родных и близких. :nez-nayu:
И когда выводит тебя из ступора какая-то дорожная ситуация или чей-то навязчивый сигнал - вдруг начинаешь опять воспринимать голос рассказчика и понимаешь что суть рассказа уже потерял, голос уже о другом вещает! :nez-nayu:
Так пару раз чуть не улетел с Питерских набережных. :-)

_________________
В следующей жизни хочу стать мрамором, лежишь такой красивый, гордый, холодный и на работу не надо


Вернуться к началу
 Профиль  
 

Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 12 ] 

Часовой пояс: UTC + 4 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 4


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Перейти:  
Создано на основе phpBB® Forum Software © phpBB Group
Русская поддержка phpBB

MKPortal ©2003-2008 mkportal.it